Неточные совпадения
Из особенной, мною сперва не замеченной, конюшни вывели Павлина.
Могучий темно-гнедой
конь так и взвился всеми ногами на воздух. Ситников даже голову отвернул и зажмурился.
Чернея сквозь ночной туман,
С поднятой гордо головою,
Надменно выпрямив свой стан,
Куда-то кажет вдаль рукою
С
коня могучий великан;
А
конь, притянутый уздою,
Поднялся вверх с передних ног,
Чтоб всадник дальше видеть мог.
Радикальничать, так, по-моему, надо из земли Илью Муромца вызвать, чтобы сел он на
коня ратного, взял в
могучие руки булаву стопудовую да и пошел бы нас, православных, крестить по маковкам, не разбирая ни роду, ни сану, ни племени.
Их было три: золотисто-рыжая чистокровная кобыла с сухой, оскалистой мордой, черными глазами навыкате, с оленьими ногами, немного поджарая, но красивая и горячая как огонь — для Марьи Николаевны;
могучий, широкий, несколько тяжелый
конь, вороной, без отмет — для Санина; третья лошадь назначалась груму.
Именинница, а с ней вместе и все бывшие в комнате гости бросились к окнам, из которых было видно, как с горы осторожно, словно трехглавый змей на чреве, спускалась
могучая тройка рослых буланых
коней.
В эти минуты светозарный Феб быстро выкатил на своей огненной колеснице еще выше на небо; совсем разредевший туман словно весь пропитало янтарным тоном. Картина обагрилась багрецом и лазурью, и в этом ярком,
могучем освещении, весь облитый лучами солнца, в волнах реки показался нагой богатырь с буйною гривой черных волос на большой голове. Он плыл против течения воды, сидя на достойном его
могучем красном
коне, который мощно рассекал широкою грудью волну и сердито храпел темно-огненными ноздрями.
Где те пути-дороженьки и роковые росстани (направо поедешь — сам сыт,
конь голоден, налево —
конь сыт, сам голоден, а прямо поедешь — не видать ни
коня, ни головы), по которым ездили
могучие родные богатыри?
— «Не вихри, не ветры в полях подымаются, не буйные крутят пыль черную: выезжает то сильный,
могучий богатырь Добрыня Никитич на своем
коне богатырском, с одним Торопом-слугой; на нем доспехи ратные как солнышко горят; на серебряной цепи висит меч-кладенец в полтораста пуд; во правой руке копье булатное, на
коне сбруя красна золота.
Если б ты Трояновой тропой
Средь полей помчался и курганов, —
Так бы ныне был воспет тобой
Игорь-князь,
могучий внук Троянов:
«То не буря соколов несет
За поля широкие и долы,
То не стаи галочьи летят
К Дону на великие просторы!»
Или так воспеть тебе,
Боян, Внук Велесов, наш военный стан:
«За Сулою
кони ржут.
Игорь-князь с
могучею дружиной
Мила брата Всеволода ждет.
Молвит буй тур Всеволод: «Единый
Ты мне брат, мой Игорь, и оплот!
Дети Святослава мы с тобою,
Так седлай же борзых
коней, брат!
А мои, давно готовы к бою,
Возле Курска под седлом стоят.
Огнём отваги запылало… его мужественное сердце, он наклонил копьё и с громким криком помчался вперёд, приш…порив
коня, и со всей своей
могучей силой ударил в ворота.
Могучий Олег головою поник
И думает: «Что же гаданье?
Кудесник, ты лживый, безумный старик!
Презреть бы твое предсказанье!
Мой
конь и доныне носил бы меня».
И хочет увидеть он кости
коня.
Он понуждал рукой
могучейКоня, приталкивал ногой,
И влек за ним аркан летучий
Младого пленника <с> собой.
Гирей приближился — веревкой
Был связан русский, чуть живой.
Черкес спрыгнул, — рукою ловкой
Разрезывал канат; — но он
Лежал на камне — смертный сон
Летал над юной головою… //....................
Черкесы скачут уж — как раз
Сокрылись за горой крутою;
Уроком бьет полночный час.
Такое восклицание вызвало всеобщее любопытство: все, кто был в комнате, встали с мест, подошли к окнам и остановились, вперя взоры вдаль, на крутой спуск, по которому осторожно сползает, словно трехглавый змей,
могучая, рослая тройка больших медно-красных
коней.
Но за повод
коня схватил
Черкес, и в горы за собою,
Как ни противился седок,
Коня могучего увлек.
Объятый тоскою
могучей,
Я рыщу на белом
коне…
Встречаются вольные тучи
Во мглистой ночной вышине.
С трудом прокладывая себе дорогу чрез волнующееся море народных масс, государь продолжал один, без свиты, оставленной далеко позади, медленным шагом ехать вперед. У Чернышева моста он на минуту остановил
коня и огляделся. Впереди было море огня, позади море огня. Над головою свистала буря и сыпался огненный дождь искр и пепла — и среди всего этого хаоса и разрушенья раздавались тяжкие стоны, рыданья, вопли о помощи, о защите и
могучее, восторженное, ни на единый миг не смолкавшее «ура » всего народа.
Раньше он мне мало нравился. Чувствовался безмерно деспотичный человек, сектант, с головою утонувший в фракционных кляузах. Но в те дни он вырос вдруг в
могучего трибуна. Душа толпы была в его руках, как буйный
конь под лихим наездником. Поднимется на ящик, махнет карандашом, — и бушующее митинговое море замирает, и мертвая тишина. Брови сдвинуты, глаза горят, как угли, и гремит властная речь.
Конь, почуя свое одиночество, храпит и упирается; по шерсти его перебегают изменчивые отливы. Но одно движение, один возглас
могучего всадника, — и
конь, дрожа, стремится далее.
— Ведомо тебе хлебосольство и единодушие отца моего с Фомою и то, как они условились соединить нас, детей своих; памятно тебе, как потешались мы забавами молодецкими в странах иноземных, когда, бывало, на
конях перескакивали через стены зубчатые, крушили брони богатырские и славно мерились плечами с врагами сильными,
могучими, одолевали все преграды и оковы их, вырывали добро у них вместе с руками и зубрили мечи свои о черепа противников?
— Ведомо тебе хлебосольство и единодушие отца моего с Фомой и то, как они условились соединить нас, детей своих; помнишь ты, как потешались мы забавами молодецкими в странах иноземных, когда, бывало, на
конях перескакивали через стены зубчатые, крушили брони богатырские и славно мерились плечами с врагами сильными,
могучими, одолевали все преграды и оковы их, вырывали добро у них вместе с руками и зубрили мечи свои о черепа противников?